Белые люди и упрощение
Oct. 18th, 2014 01:02 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
imed3МК в своем стиле продолжает искажение реальности.
Однако за что критиковали программу от НВК?
За будущую прозрачность!
И вот именно это МК обозначает как тренд.
Интересно, не правда ли (при всей его реакционности)?
А может быть он опять "техническое задание" формулирует?... футуролог...
Имед3
Оригинал взят у![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
m_kalashnikov в Белые люди и упрощение
Однако за что критиковали программу от НВК?
За будущую прозрачность!
И вот именно это МК обозначает как тренд.
Интересно, не правда ли (при всей его реакционности)?
А может быть он опять "техническое задание" формулирует?... футуролог...
Имед3
Оригинал взят у
m_kalashnikov в Белые люди и упрощениеМаксим Калашников
Предыдущий текст –
http://m-kalashnikov.livejournal.com/1969389.html
УПРОЩЕНИЕ
Может быть, в силу возраста, но я могу проследить тенденцию. На упрощение белых людей. Именно их: все-таки компьютеры, автомобили и самолеты стали намного сложнее с 1960-х годов, пускай и не изменившись принципиально. А вот люди и их внутренний мир – явно упрощаются. Чтобы понять это, достаточно посмотреть мультфильмы (или, как принято говорить нынче в Эрэфии, на английский манер – анимацию) дней сегодняшних и минувших десятилетий. Ну, что взять для примера? Хотя бы какого-нибудь «Губку Боба» и «Южный парк» - и посмотреть после них мультфильмы «Луни Тьюнз» 1940-1950-х годов и шедевры мультипликации СССР. Что сразу бросится в глаза? Крайний примитивизм рисунка. Крайний примитивизм шуток. Убогая музыка. Сравните их с американскими же мультиками 70-60-летней давности. Прекрасный рисунок в отличном цвете, человеческий юмор, особенно – в мультфильмах времен Второй мировой. Юмор их хорош и для детей, и для взрослых. И хотя и то, и другое снимали в Америке, кажется, что делали их совершенно разные цивилизации. А уж с советскими мультиками их вообще не сравнить. Ни с «Полигоном», ни с «Винни-Пухом», ни с «Маугли», ни с шедеврами вроде «Приключений капитана Врунгеля». У нас-то в мультиках – одни крылатые фразы, и глубокая, добрая философия.
Возьмем современную поп-музыку. Я ее уже не слушаю специально. Слышу нынешние «шедевры» в спортивном зале, где их пускают как музыкальное сопровождение. Или где-нибудь в кафе вижу да слышу хиты нынешних дней – на плоских экранах. Каждый раз меня мутит. Примитив ужасающий! Поп теперешних времен невозможно запомнить: это повторение одной-единственной фразы (а то и единственного слова) и трех нот, идущее по кругу. Одно и то же на протяжении долгих минут, похожее то ли на обороты колеса, то ли на заевшую виниловую пластинку! Один и тот же негритянский рэп-речитатив. Кажется, это можно слушать лишь накурившись дури. Никакой мелодии, что можно запомнить. Женские «хиты» вообще вызывают жалость. Какое-то попискивание, какие-то женские выкрики под не-пойми-что. Смотреть без видео эти «шедевры» невозможно. Там они хоть грудями трясут и попами вертят. Но воспроизвести то, что они якобы поют, невозможно. Их «песни» без видео – ничто. Какой-то шум – не более того. Ну, а то, что делают теперешние ди-джеи со старыми добрыми хитами, вообще повергает в ярость. Хочется оторвать башку этим бездарям. Все топится в чем-то долбящем, монотонном.
Н-да, на фоне всего этого какие-нибудь «АББА» или «Бони Эм» выглядят как вершины сложности. О своем любимом роке вообще помолчу. Но и нас в 80-е винили в упрощении. Говорили, что по сравнению с нашими любимыми вещами хиты 50-х – просто классика.
Конечно, примитив был и в наши дни. Например, хит группы «Сильвер конвеншн» - «Лети, малиновка, лети». Fly Robin Fly. 1976.
Fly Robin Fly
Up up to the Sky…
И так – до бесконечности. Как лента Мебиуса. Но там хотя бы прослеживался неплохой ритм с переходами. Но могли бы мы вообразить тогда, что повторение всего двух-тех слов под какую-то звуковую долбежку станет мейнстримом?
Это не стариковское ворчанье. Это – констатация тенденции. Все проще, проще и проще. Зачем?
Даже молодежная мода делает все для одичания и упрощения. Посмотрите на проколотые уши и носы у нынешних модников. На их татуировки. У меня есть дома книга Фридриха Ратцеля «Народоведение», изданная в 1903 году еще в Российской империи. Появилась она в моей семье задолго до моего рождения. Ныне ее, конечно, считают расистской, хотя иллюстрации из нее я встречал в советском университетском учебнике по этнографии. Но именно там, еще в раннем детстве, я увидел все эти «тату и пирсинги». Все эти кольца, вставленные в мочки ушей, все эти палочки, пропущенные либо через ноздри, либо через проколотую нижнюю губу. Книга демонстрировала все это у каких-нибудь бушменов или ботокудов. Но думал ли я, что все это я увижу у белых в начале нового века? Сто лет спустя после смерти Ратцеля в 1904-м? Вся эта мода низводит белую молодежь – хотя бы и внешне – на уровень дикарей.
Зачем? Ради большего упрощения белых. СМиК упрощают мозги, попса и мода – внешний вид. Причем в этом одновременности не вижу никакой случайности! Будущие рабы должны отличаться от господ и низким интеллектом, и соответствующим внешним видом.
Господа, я уверен: это – грандиозная операция по нашему опусканию вниз по лестнице эволюции. Причем весьма умелая и продуманная.
Нет, это – не стариковское сетование на «не тех молодых и не на те их вкусы» и вообще не брюзжание в стиле: «Вот в наши-то времена!». Максим Калашников только прослеживает долговременную тенденцию. А ее направление не вызывает сомнений. Это – варваризация. Или, если хотите, «дикаризация», возрождение архаики. Для белой расы это – совершенно губительный процесс. Это как если бы охотник отбросил бы прочь ружье и нож, стал на четвереньки – и попытался бы так выйти на волчью стаю. Это – намеренное лишение нас качественного превосходства над прочими.
Мне, как историку, отлично известны процессы деградации и упрощения целых обществ. Пример, лежащий на поверхности – Римская империя перед своим окончательным распадом на две половины и гибелью западной части в 476 году. Империя IV-V веков. Мы прекрасно видим, как упрощается искусство скульптуры тех столетий, каких пучеглазых уродов с грубыми чертами лица ваяют в те времена. В них уже проглядывает смердящее и вшивое Средневековье. Так же ухудшается и римская литература.
То, что я вижу сейчас, сильно напоминает мне именно ту эпоху. Только в ускоренном темпе. Вы скажете, что не нужно противиться бурному потоку-тренду времени? Может быть. Упрощаться и варваризоватся гораздо легче. А еще «умнее» - вообще возглавить процесс и стать кумиром. Но автор сих строк – белый русский человек, воспитанный на высочайших достижениях нашей цивилизации. Мне, знаете ли, противно становиться на четвереньки. Не желаю я жить и умирать в мире, похожем на скопище слабоумных. Живщему в мире мечты о звездах - трудно становиться скотом.
Одна из любимых книг моего детства – «Маракотова бездна» Конан Дойля. Образ самоотверженного ученого, сэра Маракота, меня глубоко потряс. Казалось бы, конец: трос его глубоководного аппарата оборван, сама кабина лежит на дне, сверху – километровая толща воды, надежды на спасение – никакой. Жить осталось ровно настолько, насколько хватит воздуха в стальных баллонах. Но исследователь продолжает наблюдать и вести записи. Потому что, может быть, когда-нибудь люди найдут погибший глубоководный аппарат, и тогда им пригодятся последние записи Маракота.
Может быть, друг-читатель, я и сам нынче напоминаю Маракота. Может быть, не мне, а тем, кто придет после, удастся победить деградацию человека. Может быть, ему пригодятся эти записки?
Не будем, впрочем, загадывать.
АПОФЕОЗ ЭРЫ «ЦИФРОВОГО СЛАБОУМИЯ»
Прежде чем идти дальше и что-то предлагать для сохранения белой расы, автор сих строк, как истинный НС и национал-футурист, хотел бы проследить: а что будет, если цифровому слабоумию и виртуальщине дать развиться до логического конца? До апофеоза? Давайте уж наберемся мужества и предпримем путешествие в край полного мрака.
Прежде всего, умрет государство. Оно исчезнет под натиском финансовых корпораций и метагрупп, вооруженных цифровыми технологиями. (О том, что такое метагруппа новых кочевников и антилюдей мы с Кугушевым написали в «Третьем проекте» еще в 2006-м). Корпорации и метагруппы окажутся намного быстрее, «хищнее», чем неповоротливые государственные организмы. К тому же, они втянут в себя самых энергичных и беспринципных, сложив их в «големы»-сверхсущества. Племя антилюдей-добывателей трофеев, упрощая и дебилизируя всех прочих, сделают частные армии и спецслужбы намного сильнее и эффективнее государственных. Все больше будут приватизироваться и браться на откуп функции министерств, городских и региональных властей, даже судов. Мы увидим расцвет частных тюрем, работающих на аутсорсинге у слабеющих государств. Частных полицейских структур-подрядчиков. Так власть и собственность все более станут сливаться воедино, укрепляя класс сначала новых феодалов, а затем – и рабовладельцев. (Учтите, что господа-то будут модифицировать себя в новую расу долгожителей).
Особо важную роль станут играть страховые гиганты. Ибо все нужно будет страховать: риски, сделки, свои жизнь и имущество. Как прогнозирует Жак Аттали в своей «Краткой истории будущего», страховые гиганты превратятся в негосударственных диктаторов. Ибо потребуют: хочешь страховаться и получать страховку – соответствуй установленным нами нормам и стандартам. Что в бизнесе, что в личной жизни. Для рядовых подданных это означает: никаких вредных привычек, потребление только предписанной стандартами пищи, самообразование, самооборона, экономия ресурсов. Все подпадут под тотальный контроль. Миниатюрные датчики, встроенные и вшитые, в любой момент сообщат хозяевам жизни о любом движении денег, товаров и вещей, о ваших жизненных функциях и показателях. О всех ваших передвижениях. Прозрачность жизни станет новой нормой, новой моралью. Наоборот, что-то скрывать станет неприличным. Чтобы получить работу и страховку, придется сообщать о себе буквально все – частным сетям. Впрочем, уже сегодня это вовсю воспитывается: то шоу «За стеклом» (что было аж в 2000 г.), то модой на гостиницы с прозрачными стенами, то установкой уличных писсуаров без всяких ограждений, то повальным выкладыванием сцен своей интимной жизни в Интернете. Естественно, метагруппы и корпорации получат и «зеркальное отражение» - пиратские и преступные синдикаты. Хотя чего лицемерить? Они тоже станут частью финансовых империй (на уровне негласных связей). Ибо нужно будет отмывать деньги и легализовать взятки, торговать оружием и новыми рабами, извращенными и жестокими сексуальными утехами, наркотиками. Да и конкурентов нужно будет, знаете ли, устранять, делая грязную работенку. Кого-то – убить. Иной раз – терроризировать лидеров, например, забастовки или некоторых гражданских активистов. Сюда же подтянутся секты, ставшие чем-то вроде помеси орденов, государств и корпораций. Ибо жизнь людей станет настолько пустой и одинокой, что секты примутся заполнять духовный вакуум.
Но главное – деградация людей в этом мире. Здесь цифровое слабоумие достигнет своего крайнего выражения. И начнем мы, пожалуй, с массы примитивных подвластных.
УДЕЛ НИЗШИХ
Ничего хорошего людей из низших каст в будущем не ждет. Мы увидим сотни миллионов несчастных и одиноких особей. Человеческая семья из мужчины, женщины и их детей станет редкостью. Отличительной чертой жизни остатков белых станет щемящая, сосущая пустота жизни. Ее бессмысленность. И одиночество. А потому в мире таких несчастных огромную роль будут играть суррогаты счастья, заменители смысла жизни. Это и наркотики, и огромная сфера развлечений. Колизей онлайн. Поговорка «Делу – время, потехе – час» безнадежно уйдет в прошлое. Человеку «счастливого цифрового будущего» нужно все время развлекаться, чтобы не сойти с ума и не остаться лицом к лицу с собственными одиночеством и никчемностью.
Живущие в своих раковинах-жилищах (чаще всего – в городских квартирах), аки моллюски или раки-отшельники, они станут испытывать страх перед любой серьезной привязанностью. Зачем какая-то семья, если можно обойтись эпизодическим сексом без обязательств, а то и вовсе онанизмом? Работу придется менять часто.
«Оседлая жизнь будет привилегией детей, которых растят бабушки и дедушки в защищенном месте, куда периодически приезжают разведенные родители», - пишет Аттали в «Краткой истории будущего». Но он, кажется, опттмист. В таком реальности детей у белых будет все меньше и меньше. Этом мир рискует стать миром дедушек и бабушек без детей и внуков. Ну, а те детки, что еще будут, с колыбели получат чертовы гаджеты с девайсами, в результате пополняя ряды слабоумных. В основном, конечно, а редкие исключения только подтвердят правило. Молодые с самого начала столкнутся с одиночеством. Огромная сфера все более грубых или извращенных развлечений будет к их услугам.
Будут ли люди производиться на свет по заказу, в биотехнологической матке? Вот в сем позвольте усомниться. Для этого нужен кардинальный прорыв в знаниях и технологиях. Но даже если китайские и индийские ученые (а именно их все больше в американских университетах) решат эти проблемы, то кто станет воспитывать искусственно созданных детей? Даже если дети «из пробирки» не будут страдать многими физическими и умственными патологиями, связанными с тем, что их мама в утробе не вынашивала? Если большинство белых не желает осложнять свою жизнь таким хлопотным делом, как дети, и если в мире станут преобладать одиночки – неужели они захотят брать к себе искусственных детей? Вы скажете, что искуственных деток станут делать лишь по заказу. Тогда, возможно, детей станут заказывать пожилые люди, на склоне лет осознавшие, что такое одиночество и что его ничем не скрасить. Но много ли таких пар будет в мире постаревших цифровых кретинов? Да и смогут ли пожилые люди воспитать много детей? Вопрос, думаю, вам ясен. На то, что долголетие с помощью нанобиотехнологий станет широкодоступным, рассчитывать не приходится. Продление жизни будет крайне дорогим удовольствием. К тому же, господствующий класс новых феодалов наверняка сделает доступ к таким технологиям своей привилегией. Помните, как в Средние-то века ношение шпаги дозволялось лишь дворянам? Нечто подобное мы увидим и в грядущем.
Суррогатные мамы – не замена. Желающих рожать среди белых женщин будет все меньше и меньше. Кому же охота портить фигуру? Значит, рынок суррогатных мам все более и более будет состоять из азиаток и негритянок. С соответствущими последствиями для нашей расы.
Предвижу совершенно определенно: скорость развития биотехнологий, нужных для искусственного воспроизведения человека, явно отстает от темпа старения белой расы. Даже если таковые и появятся, то социальное устройство капиталистических стран не позволит создать «фабрики детей», питомцы которых воспитываются и обучаются в огромных «детских комбинатах». По сути дела – в детских домах. Все это могло бы стать сугубо временной мерой: дети без родительских семей неизбежно вырастут с немалыми психологическими проблемами. Они же просто не будут знать, что такое мама и папа, и как надо быть ими! Такое решение можно принять как отчаянную меру: чтобы срочно дать вымирающей стране столько-то миллионов детей. Так, чтобы потом искусственные матки остановились бы. Но подобную программу может осуществить только большое, богатое и научно-промышленно развитое государство причем под властью национал-социалистов. А вот торгово-финансовый строй, где государства ослабли и уступили власть корпорациям и метагруппам «чужих», таким делом заниматься не станет. Ибо господам такого мира на демографию белых наплевать. Они думают лишь о себе и рассчитывают на создание своего царства: отгороженных от прочего мира «поселений для избранных». А там будет достаточно достижений науки и технологий, чтобы обрести долгую-долгую жизнь, полную власти и удовольствий.
Наверное, вы и сами понимаете, что в среде таких подвластных особей будет трудно отыскать великих ученых или изобретателей. Уж больно неблагоприятной и «кислотной» эта среда выходит для таких умов. Нет, конечно, они все-таки будут появяться, вот только пробиться им будет гораздо труднее, чем в ХХ веке. Да и погибнет их на сем пути куда больше. Потому что в мире дебилов гению, возникшему «внизу», придется особенно тяжко. В ХХ веке талант из низов мог подняться сравнительно легко. В те времена огромные промышленные аппараты стран требовали целую армию способных инженеров. Белые выпускали массу вещей: от радаров до телевизоров, от реактивных самолетов и ракет – до стиральных машин. Существовали хорошо финансируемые государством суперпроекты, и по ним создавались мощные направления будущего. Я имею в виду не только Манхэттенский проект или грандиозные космические программы. В тех же СССР или Японии действовали программы поменьше. Мы строили новый флот, в том числе – и скоростной. Производили станки новых типов. Возводили передовые химические и биотехнологические производства. Переходили на целые «линейки» новых самолетов. Еще ребенком, в саом начале 70-х, я помню, как в Союзе важнейшей задачей государства был переход на новые типа авиалайнеров: Ту-154, Ту-134, Як-40 и Як-42, Ил-62М, Ил-76. Помню, как к 1980-му страна ставила в серийное производство аэробус-двухпалубник Ил-86. А потом, в 80-е, СССР вкладывал силы и средства в тот воздушный флот, что потом погибнет под руинами страны. Я о Ту-204, о «Русланах», Ил-96 и Ил-114.
Господи, да разве только авиастроение требовало армии хороших инженеров, конструкторов и ученых? Страна разрабатывала и производила новые локомотивы, новые турбины и ядерные энергоблоки, развивала производство электронных изделий, новой медицинской техники! Все это жадно требовало новых сплавов и полимеров. Были нужны современные станки и новые технологии во множестве сфер! Вплоть до лазерных станков в советской часовой индустрии 70-х. И ведь так работала промышленность во всех белых странах. Благодаря этому процветали те, кто обеспечивал индустрию и суперпроекты кадрами, технологиями и знаниями. То есть, университеты, институты и наука. Везде требовались знающие, творческие, талантливые люди. Ибо производились на свет не иллюзии, а реальные изделия и настоящая, «во плоти», техника. Надо было реально высадиться на Луне, опуститься на дно океана, по-настоящему создать роботов или победить заразные болезни прошлого. Реально построить сложную, единую энергосистему или построить города с передовой промышленностью среди тайги. То есть, везде можно было предложить свои таланты, выдвинуться, подняться получить признание и высокий статус.
Ничего подобного по размаху и востребованности талантов в мире нового феодализма быть просто не может. Да, потребуются гении в области нанобиотеха, в компьютерных науках и в искусстве промывки мозгов. Но прежнего многообразия направлений уже не предвидится. Если, конечно, мы не выскользнем из той реальности, что нам навязывают. Ибо в мире цифровых кретинов массы действительно станут агрессивными по отношению к науке и технике. Именно из-за того, что перестанут их понимать. Их сознание обретет вполне средневековые черты…
Предыдущий текст –
http://m-kalashnikov.livejournal.com/1969389.html
УПРОЩЕНИЕ
Может быть, в силу возраста, но я могу проследить тенденцию. На упрощение белых людей. Именно их: все-таки компьютеры, автомобили и самолеты стали намного сложнее с 1960-х годов, пускай и не изменившись принципиально. А вот люди и их внутренний мир – явно упрощаются. Чтобы понять это, достаточно посмотреть мультфильмы (или, как принято говорить нынче в Эрэфии, на английский манер – анимацию) дней сегодняшних и минувших десятилетий. Ну, что взять для примера? Хотя бы какого-нибудь «Губку Боба» и «Южный парк» - и посмотреть после них мультфильмы «Луни Тьюнз» 1940-1950-х годов и шедевры мультипликации СССР. Что сразу бросится в глаза? Крайний примитивизм рисунка. Крайний примитивизм шуток. Убогая музыка. Сравните их с американскими же мультиками 70-60-летней давности. Прекрасный рисунок в отличном цвете, человеческий юмор, особенно – в мультфильмах времен Второй мировой. Юмор их хорош и для детей, и для взрослых. И хотя и то, и другое снимали в Америке, кажется, что делали их совершенно разные цивилизации. А уж с советскими мультиками их вообще не сравнить. Ни с «Полигоном», ни с «Винни-Пухом», ни с «Маугли», ни с шедеврами вроде «Приключений капитана Врунгеля». У нас-то в мультиках – одни крылатые фразы, и глубокая, добрая философия.
Возьмем современную поп-музыку. Я ее уже не слушаю специально. Слышу нынешние «шедевры» в спортивном зале, где их пускают как музыкальное сопровождение. Или где-нибудь в кафе вижу да слышу хиты нынешних дней – на плоских экранах. Каждый раз меня мутит. Примитив ужасающий! Поп теперешних времен невозможно запомнить: это повторение одной-единственной фразы (а то и единственного слова) и трех нот, идущее по кругу. Одно и то же на протяжении долгих минут, похожее то ли на обороты колеса, то ли на заевшую виниловую пластинку! Один и тот же негритянский рэп-речитатив. Кажется, это можно слушать лишь накурившись дури. Никакой мелодии, что можно запомнить. Женские «хиты» вообще вызывают жалость. Какое-то попискивание, какие-то женские выкрики под не-пойми-что. Смотреть без видео эти «шедевры» невозможно. Там они хоть грудями трясут и попами вертят. Но воспроизвести то, что они якобы поют, невозможно. Их «песни» без видео – ничто. Какой-то шум – не более того. Ну, а то, что делают теперешние ди-джеи со старыми добрыми хитами, вообще повергает в ярость. Хочется оторвать башку этим бездарям. Все топится в чем-то долбящем, монотонном.
Н-да, на фоне всего этого какие-нибудь «АББА» или «Бони Эм» выглядят как вершины сложности. О своем любимом роке вообще помолчу. Но и нас в 80-е винили в упрощении. Говорили, что по сравнению с нашими любимыми вещами хиты 50-х – просто классика.
Конечно, примитив был и в наши дни. Например, хит группы «Сильвер конвеншн» - «Лети, малиновка, лети». Fly Robin Fly. 1976.
Fly Robin Fly
Up up to the Sky…
И так – до бесконечности. Как лента Мебиуса. Но там хотя бы прослеживался неплохой ритм с переходами. Но могли бы мы вообразить тогда, что повторение всего двух-тех слов под какую-то звуковую долбежку станет мейнстримом?
Это не стариковское ворчанье. Это – констатация тенденции. Все проще, проще и проще. Зачем?
Даже молодежная мода делает все для одичания и упрощения. Посмотрите на проколотые уши и носы у нынешних модников. На их татуировки. У меня есть дома книга Фридриха Ратцеля «Народоведение», изданная в 1903 году еще в Российской империи. Появилась она в моей семье задолго до моего рождения. Ныне ее, конечно, считают расистской, хотя иллюстрации из нее я встречал в советском университетском учебнике по этнографии. Но именно там, еще в раннем детстве, я увидел все эти «тату и пирсинги». Все эти кольца, вставленные в мочки ушей, все эти палочки, пропущенные либо через ноздри, либо через проколотую нижнюю губу. Книга демонстрировала все это у каких-нибудь бушменов или ботокудов. Но думал ли я, что все это я увижу у белых в начале нового века? Сто лет спустя после смерти Ратцеля в 1904-м? Вся эта мода низводит белую молодежь – хотя бы и внешне – на уровень дикарей.
Зачем? Ради большего упрощения белых. СМиК упрощают мозги, попса и мода – внешний вид. Причем в этом одновременности не вижу никакой случайности! Будущие рабы должны отличаться от господ и низким интеллектом, и соответствующим внешним видом.
Господа, я уверен: это – грандиозная операция по нашему опусканию вниз по лестнице эволюции. Причем весьма умелая и продуманная.
Нет, это – не стариковское сетование на «не тех молодых и не на те их вкусы» и вообще не брюзжание в стиле: «Вот в наши-то времена!». Максим Калашников только прослеживает долговременную тенденцию. А ее направление не вызывает сомнений. Это – варваризация. Или, если хотите, «дикаризация», возрождение архаики. Для белой расы это – совершенно губительный процесс. Это как если бы охотник отбросил бы прочь ружье и нож, стал на четвереньки – и попытался бы так выйти на волчью стаю. Это – намеренное лишение нас качественного превосходства над прочими.
Мне, как историку, отлично известны процессы деградации и упрощения целых обществ. Пример, лежащий на поверхности – Римская империя перед своим окончательным распадом на две половины и гибелью западной части в 476 году. Империя IV-V веков. Мы прекрасно видим, как упрощается искусство скульптуры тех столетий, каких пучеглазых уродов с грубыми чертами лица ваяют в те времена. В них уже проглядывает смердящее и вшивое Средневековье. Так же ухудшается и римская литература.
То, что я вижу сейчас, сильно напоминает мне именно ту эпоху. Только в ускоренном темпе. Вы скажете, что не нужно противиться бурному потоку-тренду времени? Может быть. Упрощаться и варваризоватся гораздо легче. А еще «умнее» - вообще возглавить процесс и стать кумиром. Но автор сих строк – белый русский человек, воспитанный на высочайших достижениях нашей цивилизации. Мне, знаете ли, противно становиться на четвереньки. Не желаю я жить и умирать в мире, похожем на скопище слабоумных. Живщему в мире мечты о звездах - трудно становиться скотом.
Одна из любимых книг моего детства – «Маракотова бездна» Конан Дойля. Образ самоотверженного ученого, сэра Маракота, меня глубоко потряс. Казалось бы, конец: трос его глубоководного аппарата оборван, сама кабина лежит на дне, сверху – километровая толща воды, надежды на спасение – никакой. Жить осталось ровно настолько, насколько хватит воздуха в стальных баллонах. Но исследователь продолжает наблюдать и вести записи. Потому что, может быть, когда-нибудь люди найдут погибший глубоководный аппарат, и тогда им пригодятся последние записи Маракота.
Может быть, друг-читатель, я и сам нынче напоминаю Маракота. Может быть, не мне, а тем, кто придет после, удастся победить деградацию человека. Может быть, ему пригодятся эти записки?
Не будем, впрочем, загадывать.
АПОФЕОЗ ЭРЫ «ЦИФРОВОГО СЛАБОУМИЯ»
Прежде чем идти дальше и что-то предлагать для сохранения белой расы, автор сих строк, как истинный НС и национал-футурист, хотел бы проследить: а что будет, если цифровому слабоумию и виртуальщине дать развиться до логического конца? До апофеоза? Давайте уж наберемся мужества и предпримем путешествие в край полного мрака.
Прежде всего, умрет государство. Оно исчезнет под натиском финансовых корпораций и метагрупп, вооруженных цифровыми технологиями. (О том, что такое метагруппа новых кочевников и антилюдей мы с Кугушевым написали в «Третьем проекте» еще в 2006-м). Корпорации и метагруппы окажутся намного быстрее, «хищнее», чем неповоротливые государственные организмы. К тому же, они втянут в себя самых энергичных и беспринципных, сложив их в «големы»-сверхсущества. Племя антилюдей-добывателей трофеев, упрощая и дебилизируя всех прочих, сделают частные армии и спецслужбы намного сильнее и эффективнее государственных. Все больше будут приватизироваться и браться на откуп функции министерств, городских и региональных властей, даже судов. Мы увидим расцвет частных тюрем, работающих на аутсорсинге у слабеющих государств. Частных полицейских структур-подрядчиков. Так власть и собственность все более станут сливаться воедино, укрепляя класс сначала новых феодалов, а затем – и рабовладельцев. (Учтите, что господа-то будут модифицировать себя в новую расу долгожителей).
Особо важную роль станут играть страховые гиганты. Ибо все нужно будет страховать: риски, сделки, свои жизнь и имущество. Как прогнозирует Жак Аттали в своей «Краткой истории будущего», страховые гиганты превратятся в негосударственных диктаторов. Ибо потребуют: хочешь страховаться и получать страховку – соответствуй установленным нами нормам и стандартам. Что в бизнесе, что в личной жизни. Для рядовых подданных это означает: никаких вредных привычек, потребление только предписанной стандартами пищи, самообразование, самооборона, экономия ресурсов. Все подпадут под тотальный контроль. Миниатюрные датчики, встроенные и вшитые, в любой момент сообщат хозяевам жизни о любом движении денег, товаров и вещей, о ваших жизненных функциях и показателях. О всех ваших передвижениях. Прозрачность жизни станет новой нормой, новой моралью. Наоборот, что-то скрывать станет неприличным. Чтобы получить работу и страховку, придется сообщать о себе буквально все – частным сетям. Впрочем, уже сегодня это вовсю воспитывается: то шоу «За стеклом» (что было аж в 2000 г.), то модой на гостиницы с прозрачными стенами, то установкой уличных писсуаров без всяких ограждений, то повальным выкладыванием сцен своей интимной жизни в Интернете. Естественно, метагруппы и корпорации получат и «зеркальное отражение» - пиратские и преступные синдикаты. Хотя чего лицемерить? Они тоже станут частью финансовых империй (на уровне негласных связей). Ибо нужно будет отмывать деньги и легализовать взятки, торговать оружием и новыми рабами, извращенными и жестокими сексуальными утехами, наркотиками. Да и конкурентов нужно будет, знаете ли, устранять, делая грязную работенку. Кого-то – убить. Иной раз – терроризировать лидеров, например, забастовки или некоторых гражданских активистов. Сюда же подтянутся секты, ставшие чем-то вроде помеси орденов, государств и корпораций. Ибо жизнь людей станет настолько пустой и одинокой, что секты примутся заполнять духовный вакуум.
Но главное – деградация людей в этом мире. Здесь цифровое слабоумие достигнет своего крайнего выражения. И начнем мы, пожалуй, с массы примитивных подвластных.
УДЕЛ НИЗШИХ
Ничего хорошего людей из низших каст в будущем не ждет. Мы увидим сотни миллионов несчастных и одиноких особей. Человеческая семья из мужчины, женщины и их детей станет редкостью. Отличительной чертой жизни остатков белых станет щемящая, сосущая пустота жизни. Ее бессмысленность. И одиночество. А потому в мире таких несчастных огромную роль будут играть суррогаты счастья, заменители смысла жизни. Это и наркотики, и огромная сфера развлечений. Колизей онлайн. Поговорка «Делу – время, потехе – час» безнадежно уйдет в прошлое. Человеку «счастливого цифрового будущего» нужно все время развлекаться, чтобы не сойти с ума и не остаться лицом к лицу с собственными одиночеством и никчемностью.
Живущие в своих раковинах-жилищах (чаще всего – в городских квартирах), аки моллюски или раки-отшельники, они станут испытывать страх перед любой серьезной привязанностью. Зачем какая-то семья, если можно обойтись эпизодическим сексом без обязательств, а то и вовсе онанизмом? Работу придется менять часто.
«Оседлая жизнь будет привилегией детей, которых растят бабушки и дедушки в защищенном месте, куда периодически приезжают разведенные родители», - пишет Аттали в «Краткой истории будущего». Но он, кажется, опттмист. В таком реальности детей у белых будет все меньше и меньше. Этом мир рискует стать миром дедушек и бабушек без детей и внуков. Ну, а те детки, что еще будут, с колыбели получат чертовы гаджеты с девайсами, в результате пополняя ряды слабоумных. В основном, конечно, а редкие исключения только подтвердят правило. Молодые с самого начала столкнутся с одиночеством. Огромная сфера все более грубых или извращенных развлечений будет к их услугам.
Будут ли люди производиться на свет по заказу, в биотехнологической матке? Вот в сем позвольте усомниться. Для этого нужен кардинальный прорыв в знаниях и технологиях. Но даже если китайские и индийские ученые (а именно их все больше в американских университетах) решат эти проблемы, то кто станет воспитывать искусственно созданных детей? Даже если дети «из пробирки» не будут страдать многими физическими и умственными патологиями, связанными с тем, что их мама в утробе не вынашивала? Если большинство белых не желает осложнять свою жизнь таким хлопотным делом, как дети, и если в мире станут преобладать одиночки – неужели они захотят брать к себе искусственных детей? Вы скажете, что искуственных деток станут делать лишь по заказу. Тогда, возможно, детей станут заказывать пожилые люди, на склоне лет осознавшие, что такое одиночество и что его ничем не скрасить. Но много ли таких пар будет в мире постаревших цифровых кретинов? Да и смогут ли пожилые люди воспитать много детей? Вопрос, думаю, вам ясен. На то, что долголетие с помощью нанобиотехнологий станет широкодоступным, рассчитывать не приходится. Продление жизни будет крайне дорогим удовольствием. К тому же, господствующий класс новых феодалов наверняка сделает доступ к таким технологиям своей привилегией. Помните, как в Средние-то века ношение шпаги дозволялось лишь дворянам? Нечто подобное мы увидим и в грядущем.
Суррогатные мамы – не замена. Желающих рожать среди белых женщин будет все меньше и меньше. Кому же охота портить фигуру? Значит, рынок суррогатных мам все более и более будет состоять из азиаток и негритянок. С соответствущими последствиями для нашей расы.
Предвижу совершенно определенно: скорость развития биотехнологий, нужных для искусственного воспроизведения человека, явно отстает от темпа старения белой расы. Даже если таковые и появятся, то социальное устройство капиталистических стран не позволит создать «фабрики детей», питомцы которых воспитываются и обучаются в огромных «детских комбинатах». По сути дела – в детских домах. Все это могло бы стать сугубо временной мерой: дети без родительских семей неизбежно вырастут с немалыми психологическими проблемами. Они же просто не будут знать, что такое мама и папа, и как надо быть ими! Такое решение можно принять как отчаянную меру: чтобы срочно дать вымирающей стране столько-то миллионов детей. Так, чтобы потом искусственные матки остановились бы. Но подобную программу может осуществить только большое, богатое и научно-промышленно развитое государство причем под властью национал-социалистов. А вот торгово-финансовый строй, где государства ослабли и уступили власть корпорациям и метагруппам «чужих», таким делом заниматься не станет. Ибо господам такого мира на демографию белых наплевать. Они думают лишь о себе и рассчитывают на создание своего царства: отгороженных от прочего мира «поселений для избранных». А там будет достаточно достижений науки и технологий, чтобы обрести долгую-долгую жизнь, полную власти и удовольствий.
Наверное, вы и сами понимаете, что в среде таких подвластных особей будет трудно отыскать великих ученых или изобретателей. Уж больно неблагоприятной и «кислотной» эта среда выходит для таких умов. Нет, конечно, они все-таки будут появяться, вот только пробиться им будет гораздо труднее, чем в ХХ веке. Да и погибнет их на сем пути куда больше. Потому что в мире дебилов гению, возникшему «внизу», придется особенно тяжко. В ХХ веке талант из низов мог подняться сравнительно легко. В те времена огромные промышленные аппараты стран требовали целую армию способных инженеров. Белые выпускали массу вещей: от радаров до телевизоров, от реактивных самолетов и ракет – до стиральных машин. Существовали хорошо финансируемые государством суперпроекты, и по ним создавались мощные направления будущего. Я имею в виду не только Манхэттенский проект или грандиозные космические программы. В тех же СССР или Японии действовали программы поменьше. Мы строили новый флот, в том числе – и скоростной. Производили станки новых типов. Возводили передовые химические и биотехнологические производства. Переходили на целые «линейки» новых самолетов. Еще ребенком, в саом начале 70-х, я помню, как в Союзе важнейшей задачей государства был переход на новые типа авиалайнеров: Ту-154, Ту-134, Як-40 и Як-42, Ил-62М, Ил-76. Помню, как к 1980-му страна ставила в серийное производство аэробус-двухпалубник Ил-86. А потом, в 80-е, СССР вкладывал силы и средства в тот воздушный флот, что потом погибнет под руинами страны. Я о Ту-204, о «Русланах», Ил-96 и Ил-114.
Господи, да разве только авиастроение требовало армии хороших инженеров, конструкторов и ученых? Страна разрабатывала и производила новые локомотивы, новые турбины и ядерные энергоблоки, развивала производство электронных изделий, новой медицинской техники! Все это жадно требовало новых сплавов и полимеров. Были нужны современные станки и новые технологии во множестве сфер! Вплоть до лазерных станков в советской часовой индустрии 70-х. И ведь так работала промышленность во всех белых странах. Благодаря этому процветали те, кто обеспечивал индустрию и суперпроекты кадрами, технологиями и знаниями. То есть, университеты, институты и наука. Везде требовались знающие, творческие, талантливые люди. Ибо производились на свет не иллюзии, а реальные изделия и настоящая, «во плоти», техника. Надо было реально высадиться на Луне, опуститься на дно океана, по-настоящему создать роботов или победить заразные болезни прошлого. Реально построить сложную, единую энергосистему или построить города с передовой промышленностью среди тайги. То есть, везде можно было предложить свои таланты, выдвинуться, подняться получить признание и высокий статус.
Ничего подобного по размаху и востребованности талантов в мире нового феодализма быть просто не может. Да, потребуются гении в области нанобиотеха, в компьютерных науках и в искусстве промывки мозгов. Но прежнего многообразия направлений уже не предвидится. Если, конечно, мы не выскользнем из той реальности, что нам навязывают. Ибо в мире цифровых кретинов массы действительно станут агрессивными по отношению к науке и технике. Именно из-за того, что перестанут их понимать. Их сознание обретет вполне средневековые черты…
